«Черная среда» Apple

Тим Кук уже не раз говорил, что для них в Apple массовые увольнения — это крайнее решение, которого они всячески будут избегать. А еще добавлял, что они не прекращают нанимать новых людей, но делают это крайне ответственно. Однако так было не всегда. Энди Хертцфельд, один из разработчиков первого Макинтоша вот так рассказывал о том, как он присоединился к команде. И тут есть все: и массовые увольнения, и беспардонный Стив Джобс, и его серебристый «Мерседес».

Я понял, что что-то не так, как только переступил порог здания утром в среду 25 февраля 1981 года. Вместо обычной офисной суеты в воздухе висела приглушенная грусть и тоска. Люди, сбившись в небольшие кучки, стояли тут и там. Я столкнулся с Донном Денманом, который занимал соседнюю со мной кабинку, и спросил его, что происходит.

«Разве ты не слышал? Сегодня утром Скотти уволил почти половину инженерной команды Apple II. Он начал вызывать людей в свой кабинет примерно с девяти утра, по одному, и говорить им, что их увольняют. Я думаю, что на данный момент уволено уже более тридцати человек. Никто не знает ни причин, ни того, кто будет следующим. Около полудня состоится совещание, на котором он должен рассказать нам о том, что происходит».

Apple только пару месяцев назад вышла на биржу, и ее рост все еще шел бешеными темпами. Продажи процветали, и не было никаких финансовых причин для сокращения. Мне стало жутко интересно, что же происходит.

«Ты знаешь, кого-нибудь, кого они уволили?» — спросил я Донна.

«Да, это удивительно. Скотти уволил трех из четырех менеджеров, так что почти у каждого ушел начальник. И хочешь верь, хочешь нет, но они уволили Рика Аурричио».

Я думал, что все менеджеры были в равной степени некомпетентны, поэтому это меня не беспокоило, но часть про Рика Аурричио была шокирующей, поскольку Рик был явно одним из самых талантливых программистов в подразделении Apple II. Обычно он выполнял недельный объем работы за день или два, а затем всю оставшуюся неделю возился с тем, что попадалось ему под руку — обычно с одной из новейших игр. Я понимал, что он может стать проблемой для руководства, но увольнять его было бессмысленно. Он был моим напарником по новому проекту системы DOS 4.0, который только начинался, и единственным программистом, работавшим над ним, кроме меня, поэтому было особенно обидно, что его уволили так внезапно.

Поэтому я присоединился к числу потрясенных и оцепенело слушал совещание на цокольном этаже. Там Скотти объяснял свои причины. Он сказал, что за последний год или около того компания росла слишком быстро и сделала несколько ключевых неудачных назначений, которые потом наняли еще более неподходящих людей. По его мнению, подразделение Apple II стало слишком самодовольным, и мы потеряли тот стартовый задор, который был основой нашего успеха. Он хотел избавить нас от самоуспокоенности и отсеять лишних сотрудников, чтобы мы снова начали расти в правильном направлении.

Сам Скотти выглядел при этом несколько потрясенным и неуверенным. Другие руководители стояли в стороне, но не принимали участия в совещании. В конце встречи состоялась сессия вопросов и ответов, на которой несколько сотрудников пожаловались Скотти о том, как ужасно он разрешил ситуацию, но в целом все выглядели вялыми, как будто не знали, как реагировать. Через несколько дней все стали называть этот инцидент «черной средой».

Позже я поговорил о случившемся с Диком Хьюстоном. Дик был одним из первых программистов Apple, написавшим загрузочное ПЗУ для платы дискового контроллера, проницательным наблюдателем за политикой Apple и дружил со Скотти. Он сказал мне, что знал о предстоящей чистке и даже встречался со Скотти несколько раз за последнюю неделю, чтобы помочь ему составить «расстрельный» список. Он также сказал мне, что Скотти попросил одобрения Майка Марккулы и совета директоров, не получил его, но все равно решил пойти и сделать это.

Я сказал Дику, что согласен с тем, что за последний год Apple сделала несколько неудачных назначений, особенно некоторых менеджеров, но сталинская чистка не является правильным способом управления компанией. Я пожаловался на увольнение Рика и сказал ему, что из-за этой ситуации я чувствую себя оторванным от компании. Я был из тех программистов, которые должны верить в то, что делают, а я уже не был так уверен в ценностях Apple.

Когда я пришел на работу на следующее утро, на моем столе лежало сообщение от секретаря Майка Скотта. В нем говорилось, что он хочет поговорить со мной — очевидно, Дик успел ему все рассказать. Я перезвонил секретарю и договорился прийти к Майку в кабинет через час. Скотти выглядел озабоченным, и наш разговор несколько раз прерывался различными телефонными звонками. Скотти сказал мне, что он слышал, что я расстроен и подумываю об уходе, и хотел, чтобы я знал, что он хочет, чтобы я остался. Он спросил меня, что он может сделать, чтобы я снова был в восторге от Apple. Я сказал ему, что, возможно, хотел бы поработать над Макинтошем вместе с Барреллом и Бадом.

Позднее во второй половине дня позвонила секретарша Скотти и сообщила, что она договорилась о моей встрече со Стивом Джобсом. Стив уже больше месяца занимался проектом Мака, и, хотя я тогда этого не знал, накануне уволил основателя проекта Джефа Раскина, заставив его взять обязательный отпуск после того, как Джеф пожаловался на управленческие практики Стива.

Многие сотрудники Apple боялись Стива Джобса из-за его спонтанных вспышек гнева и склонности говорить всем то, что он думает, что часто было не очень приятно. Но в тех немногих случаях, когда я с ним общался, он всегда был со мной приветлив, хотя иногда и несколько пренебрежителен. Я был рад поговорить с ним о работе над Маком.

Первое, что он сказал мне, когда я вошел в его кабинет, было: «А ты хоть что-то умеешь? Мы хотим, чтобы над Маком работали только очень хорошие люди, а я не уверен, что ты достаточно хорош». Я ответил ему, что да, я считаю себя достаточно хорошим. Я дружил с Барреллом и уже несколько раз помогал ему с программным обеспечением.

«Я слышал, что ты творческий человек», — продолжал Стив. — «Ты действительно творческий человек?»

Я сказал ему, что не мне судить, но что я с удовольствием поработаю над Маком и думаю, что у меня получится. Он сказал, что скоро свяжется со мной по этому поводу.

Через несколько часов, около 16:30, я вернулся к работе над DOS 4.0 для Apple II. Я работал над низкоуровневым кодом системы, обработчиками прерываний и диспетчерами, как вдруг заметил Стива Джобса, выглядывающего из-за стены моей кабинки.

«У меня для тебя хорошие новости», — сказал он мне. — «Теперь ты работаешь в команде Макинтоша. Пойдем со мной, и я отведу тебя за твой новый стол».

«Эй, это здорово», — ответил я. — «Мне просто нужен день или два, чтобы закончить то, что я делаю здесь, и в понедельник я смогу приступить к работе».

«А над чем ты работаешь? Что может быть важнее работы над Маком?»

«Ну, я только что начал работу над новой ОС для Apple II —DOS 4.0. И я хочу привести все в достаточно хорошее состояние, чтобы кто-то другой мог это продолжить».

«Слушай, ты только зря тратишь время на это! Кого волнует Apple II? Apple II умрет через несколько лет. Ваша ОС устареет еще до того, как будет закончена. Макинтош — это будущее Apple, и ты начнешь работать над ним прямо сейчас!».

С этими словами он подошел к моему столу, нашел шнур питания моего Apple II и резко дернул его, выдернув из розетки, в результате чего моя машина потеряла питание, а код, над которым я работал, исчез. Он отсоединил мой монитор и положил его на компьютер, а затем поднял их оба и стал уходить. «Пойдемте со мной. Я отведу тебя к твоему новому столу».

Мы вышли на улицу к серебристому «Мерседесу» Стива. Он положил мой компьютер в багажник. Мы проехали несколько кварталов до неприметного двухэтажного офисного здания с коричневой крышей, расположенного рядом со станцией Texaco. Пока Стив красноречиво рассказывал о том, каким замечательным будет Мак, мы поднялись на второй этаж и вошли в незапертую дверь. Стив поставил мою систему на стол в офисе, расположенном в задней части здания, и сказал: «Вот твой новый стол. Добро пожаловать в команду Мака!», после чего скрылся.

Я начал осматривать офис и увидел в соседней комнате Баррела Смита и Брайана Ховарда, которые возились с логическим анализатором, подключенным к плате прототипа. Я рассказал им о случившемся, и они сказали, что Стив приходил к ним и спрашивал, есть ли от меня толк. Они были рады, что я присоединился к команде.

Я немного помог им с программами диагностики диска, которые они пытались отладить, потом вернулся к своему новому столу и заглянул в ящики. Я был удивлен, увидев, что он по-прежнему забит чужими вещами. В самом деле, в нижнем ящике лежали всякие необычные вещи, в том числе различные модели самолетов и некоторое фотооборудование. Позже я узнал, что Стив определил меня на старый стол Джефа Раскина, с которого он еще не успел съехать.